Пиар по -черному



Станиславский, посмотрев спектакль, разыгранный вокруг трагедии, произошедшей с Настей Овчар, однозначно сказал бы: Не верю.

Вот и я не верю. Слишком много лишних слов и крикливых жестов. Между тем организация лечения маленькой героини требовала в первую очередь четких и согласованных действий, быстрых и письменных решений. Их не было. Зато не было недостатка в заявлениях перед камерами, в картинках с ненужными в этом случае апельсинами и букетами, которые телеканалы транслировали на всю страну.

Давайте по порядку

О том, что спасти ее в Украине невозможно, было известно сразу. У нас хорошие, грамотные врачи. Но что бы они ни делали, сколько бы ни прилагали усилия, чтобы стабилизировать состояние маленькой героини - нет у нас таких технологий, позволяющих спасти человека после таких глубоких ожогов. Отдельные случаи, когда удавалось вытаскивать взрослых с 60-70 процентами ожогов кожи, были. Но здесь пятилетний ребенок с 80 процентами ожогов

Однако прошла неделя, а вопрос о том, в какой клинике мира ее могут спасти, а не продлить жизнь на несколько дней, решен не был. Неделя - когда учет времени шел на часы. И это при том, что решением Настина судьбы якобы занимались первые лица и целые ведомства.

Я еще не слышала, чтобы обгорелую ребенка, нуждается в пересадке и наращиванию кожи, можно было вылечить с помощью личного звонка Президента, мандаринов от министра и заявлений о том, что страна гордится ее мужеством.

Только на девятый день, опять демонстрируя самоотверженность в решении Настина вопрос, власть, объединив свои усилия с частным капиталом, наконец отправила девочку в Бостон. У нее появился шанс - в американском ожоговом центре уже спасли ребенка с аналогичными повреждениями, так как обладают технологией наращивания кожи.

То, что она дождалась этого шанса, - чудо.

О деньгах и противоречия

этом чудеса могло бы не произойти, если бы лечение Насти не оплатил благотворительный фонд по реабилитации ребенка в Бостоне.

На пятый-шестой день после третьей операции украинские медики начали говорить о том, что девочке может потребоваться лечение в специализированной клинике за рубежом. Денег у родителей нет. Надо помочь.

Ничего не жалко, вся страна поднялась - горе общее. Специализированных клиник, в которых умеют наращивать кожу, в мире всего две - в Германии и США. Но как только встал вопрос о том, что немецкая клиника пригласила 250-300 тысяч евро за операцию, - начали искать другую клинику. Причем официально было заявлено, что хотя немецкая больница и заломила большую сумму, дело вовсе не в деньгах. А в том, что немцы требуют предоплату, оформление которой займет драгоценное время.

Драгоценное время однако было потеряно, что едва не стоило девочке жизнь. Несмотря на то, что уже 21 числа Виктор Викарчук, бизнесмен из Хмельницкого, получил согласие бостонской клиники принять тяжелую пациентку бесплатно (он, как оказалось, имел контакты с этой клиникой и раньше уже отправил туда на лечение украинского мальчика с сильными ожогами, Настя полетела в Штаты только 24 марта.

Виктор Викарчук рассказал, что никто не реагировал на его предложение, отвечали, что вопрос решается, девочка может не выдержать перелета. Но пока решался вопрос с выбором клиники (которым выбором, если уже был реальный вариант?), Почему оказались неоформленными визы для Насти и мамы, появилась проблема найти подходящий самолет.

Почему тормозилось решение об отправке Насти за границу даже тогда, когда было получено согласие американцев? Что это - халатность, нерасторопность или нежелание делиться славой спасителей? А может, наоборот, никто не хотел брать на себя ответственность - а если девочка умрет в дороге? Это же совсем не то, что светиться рядом с ней, пока она еще жива и лежит в Киевском ожоговом центре

Зато теперь, если она выживет, то все причастные начнут подсчитывать свой вклад в дело Насти. Уже считают.

О мифах и правде

По сути, таким подсчетам была посвящена пресс-конференция уполномоченного по правам человека Нины Карпачевой, которая активно участвовала в спасении Насти.

Собственно, о Насте было сказано немного. Зато о самоотверженности ее спасителей - начиная с самой Нины Ивановны - предостаточно. Она рассказала, что в момент трагедии как раз была на Кубе, но, узнав о случившемся, сразу вернулась в Украину - нужно было спасать ребенка. Мы все принимали участие в судьбе Насти Овчар, теперь мы работаем по-новому.

В тысячный раз, наверное, со дня трагедии прозвучало, что правительство вернулось к простому человеку лицом, и то, что судьбой ребенка забеспокоились и спасли ее, демонстрирует стремительный формирования демократического государства, ориентированной на потребности каждого простого человека. Много было сказано о высоком профессионализме работников Министерства здравоохранения, - когда такое было, чтобы к обгоревшей ребенка с харьковской глубинки съехались самые главные и самые опытные врачи!

Следующая громкое заявление - через Настю мы спасем всех детей, которых теряем в пожарах (в прошлом году погибли от огня 92 ребенка), власть обращает внимание на каждого человека, каждую жизнь бесценна. И сразу: Настя - это исключение. Она сделала героический поступок, и поэтому президент уделил ей внимание , - слова Нины Карпачевой. Значит, не вынесла бы Настя сестренку из огня - не заслужила бы заботы доброго и чуткого правительства. Без своего геройства она никому не интересна - вот это правда. А если завтра все тяжело пострадавшие, но с историей попроще начнут обращаться за помощью? Резонанса такого не будет, всем в палаты не находишься. Это уже обычная, ежедневная работа, а не эксклюзив, на котором можно заработать себе имидж.

И совсем уж потрясающей было заявление, или, как назвала ее Нина Карпачева, ложь по умолчанию - обвинения в адрес Настина родителей. Через их безответственность, о которой все почему-то молчат, теперь вся страна занята спасением Насти. Такое отношение к родительских обязанностей - преступление , - сказала Нина Ивановна.

Как это назвать? Мягкое - отсутствие чувства меры, дефицит сочувствия

Я надеюсь, что Настина родители не слышали откровений Нины Карпачевой. Они и без посторонней помощи, наверное, теперь ругают себя. От беды никто не застрахован - Написала в своем письме на сайте информационного агентства Обозреватель читательница Татьяна Мельник. Я бы тоже хотела на это надеяться. Им и так досталось. И надо быть очень немилосердной человеком, чтобы, вмешиваясь в чужое горе, судить публично жестоко пострадавших людей.

Впрочем, на фотографиях, которые были, кстати, подготовлены и розданы журналистам после пресс-конференции, Нина Ивановна к маме обращалась сочувственно, без праведного гнева. Мы эту фотографию решили не публиковать. Простите, Нина Ивановна

Светлана СКАРЛОШ, Газета по-киевски .